Б. Пастернак
К
творчеству Расула Гамзатова я обращаюсь второй раз за всю мою жизнь. Первый
раз, это было очень давно, когда Расула Гамзатовича выдвинули на соискание
Ленинской премии. Мое письмо было зачитано членами комиссии на заседании, и
потом мне передали, что это была лучшая характеристика его творчества.
Я
не писала о произведениях Расула Гамзатова не потому, что я не любила или не
ценила их, а потому что не хотела, чтобы мои искренние, восторженные слова,
сказанные от всего сердца, потерялись в хоре од, пропетых в его честь.
Писать
о творчестве Расула Гамзатова – большая ответственность, потому что, читая его
стихи, мы входим в святая святых поэта. Ведь настоящая поэзия – и свята и прозрачна;
она огненна и тверда, как пуля, и как говорится, обязательно попадает в мишень,
долетает до людских сердец.
Каждый
читающий воспринимает поэзию по-своему: одного она покоряет сразу, а другой
подпадает под ее влияние постепенно, по мере пробуждения души от сна черствости
и обыденности. Одни принимают поэзию, открывая объятия своего сердца и души,
тогда она зажигает волшебным светом их глаза, делает людей смелыми, и они,
никого не боясь, делятся своим восторгом. Другие, еще не понимая смысла глубоких
и высоких образов и мыслей, совершают самую большую глупость – с умным видом
начинают искать пятна на солнце.
Я
беру на себя смелость думать, что отношусь к тем, кого настоящая поэзия
захватывает целиком и полностью. В мгновение лирика распахивает все клапаны
моей души и сердца; я читаю и перечитываю, выражаю свой безграничный восторг.
Это
состояние рождает во мне и творчество Расула Гамзатова, как и поэзия многих
моих любимых, избранных поэтов.
В
моей жизни не было периода, когда бы я не читала, не перечитывала стихотворения
Расула Гамзатовича.
Я
никогда не приобретала его книги в количестве меньше десяти. Я дарила их своим
друзьям вместе со своими книгами. Однажды в Москве известный летчик-испытатель В. Кокинаки,
после вручения мне премии Министерства обороны СССР, произнес в мою честь тост:
– Меня
удивили мужество и дерзость этой женщины, она подарила моей супруге свою книгу
вместе с книгой Расула Гамзатова. А ведь это говорит о том, что она не боится
никаких сравнений.
Признаюсь
честно, я об этом не думала, а просто хотела сделать своим друзьям ценный и
приятный подарок.
Говорят,
что самая глубокая скорбь эта та, которая о себе молчит, это затаенная скорбь.
Наверное, самую глубокую любовь к прекрасному сердце тоже хранит молча.
Трудно
выразить словами, тревожно доверить перу те светлые и самые возвышенные
чувства, которые дарит мне поэзия Расула Гамзатова. Мне бывает смешно, когда
некоторые исследователи пытаются охватить в маленьких брошюрках и статьях все
творчество Великого поэта. Они напоминают мне людей, которые стараются
переплыть океан или обнять гору.
Я
хочу написать об одной маленькой по форме, но необъятной по содержанию поэме
«Берегите матерей». Уверена, что она во все времена будет исключительной,
неопровержимо доказывая и незаурядность, и огромный талант поэта, и в то же
время самые светлые личностные его качества.
Чувства,
которые рождает эта поэма, так же высоки и безграничны, как безгранична и
бесконечна любовь матерей к детям.
В
русской поэзии, прежде всего классической, не было традиции воспевать матерей.
Возьмем «вершинных» поэтов – ни у Державина, ни у Жуковского, ни у Пушкина, ни
у Лермонтова, ни у Тютчева нет стихов, посвященных матерям. Если я не ошибаюсь,
воспевание матерей начал Некрасов. Расул Гамзатов, певец любви и женщин, не
смог обойти этой темы, и скажу сразу же, что, несмотря на то, что наши
современники эту тему поднимали, автор поэмы и здесь проявил самобытность,
нашел то единственное, свое, чтобы выразить неизбывную любовь к ее Величеству
Матери.
Воспеваю то, что вечно ново,
И хотя совсем не гимн пою,
Но в душе родившееся слово
Обретает музыку свою.
И хотя совсем не гимн пою,
Но в душе родившееся слово
Обретает музыку свою.
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
Да,
мать всегда вечна, всегда одна, всегда любима и всегда незаменима. А как метко
и мудро поэтическое слово:
Но в душе родившееся слово,
Обретает музыку свою.
Обретает музыку свою.
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
В
чьей душе, скажите, не рождается музыка, когда мы произносим слово «мама»? Это
слово – первое в нашей судьбе. Когда малыш, протягивая ручонки, произносит его,
он весь искрится, глазки его сияют и солнечным светом озаряется лицо.
А
когда юноша впервые разлучается с матерью, музыка его души уже другая, она смешана
со светлой печалью. «Мама»,– и щемящая боль разлуки пронизывает все вокруг,
смешиваясь с болью и тревогой матери. Чем дальше юноша от родного порога, тем
слышнее эта музыка, музыка любви и боли. Поэтической удачей, находкой, причем
прекрасной находкой, кажется мне этот образ:
И моей не подчиняясь воле,
Рвется к звездам, ширится окрест…
Музыкою радости и боли
Он гремит – души моей оркестр.
Рвется к звездам, ширится окрест…
Музыкою радости и боли
Он гремит – души моей оркестр.
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
Это
не просто одинокая, тихая мелодия, а целая стихия, которая «рвется к звездам»,
«ширится» во всю вселенную, и эту музыку радости и боли «гремит» целый оркестр
души поэта.
Родителей
не выбирают. И мы любим тех, кому суждено было подарить нам жизнь. Волею судьбы
мы покидаем материнское гнездо, и эта боль разлуки остается с нами на всю
жизнь, какие бы радости ни сулила дорога. И как точно, тонко, с философской
глубиной отметил это поэт: «И моей не
подчиняясь воле».
И,
действительно, это не в нашей воле, это вложено в нас, это в нашей крови, в
наших клетках, в нашем уме, в чувстве, в нашей жизни.
Я
знаю наизусть стихи многих поэтов, в том числе и посвященные матери. Есть
прекрасная поэма К. Кулиева «Слово о матери», нашумевшая и полюбившаяся
читателям поэма С. Острового «Мать». Но поэму Расула Гамзатова мог
написать только Расул Гамзатов.
Поэт
предельно лаконичен, но каждый образ отличается емкостью, глубиной и самой
высокой художественностью:
Но когда скажу сейчас впервые,
Это Слово – Чудо, Слово – Свет,
Встаньте, люди!
Павшие, живые!
Встаньте, дети бурных наших лет!
Это Слово – Чудо, Слово – Свет,
Встаньте, люди!
Павшие, живые!
Встаньте, дети бурных наших лет!
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
Здесь
нет загадок и таинственностей, здесь ничего не оставлено для домысливания
читателю, все конкретно и ясно, все точно, как точен генетический код. Мама – «Чудо-Слово, Слово – Свет». А что может
быть выше и прекраснее света? Конечно же, Чудо Света!
Поэт
буквально отдает команду, чтобы встали все, как при исполнении гимна Родины. И
если во время звучания гимна могут встать только присутствующие, то здесь по
призыву поэта должен встать целый Космос.
Встаньте, сосны векового бора!
Встаньте, распрямитесь, стебли трав!
Встаньте, все цветы. И встаньте горы,
Небо на плечах своих подняв!
Встаньте, распрямитесь, стебли трав!
Встаньте, все цветы. И встаньте горы,
Небо на плечах своих подняв!
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
Мы
никогда не беспокоим умерших, но здесь не рождаются ни недоумение, ни
неуместность обращения; поэтическая задача автора так высока, что он как будто
боится привычных образов и стремится разрушить логику закономерности. Он позволяет
себе побеспокоить и павших, которые должны подняться по зову матери. Но поэту и
этого мало. Обращение к павшим, ко всей вселенной,– это наказ живым во имя
самого святого, самого вечного – во имя матери, рождающей жизнь.
Встаньте все, и выслушайте стоя,
Сохраненное во всей красе
Слово это – древнее, святое!
Распрямитесь! Встаньте! Встаньте все!
Сохраненное во всей красе
Слово это – древнее, святое!
Распрямитесь! Встаньте! Встаньте все!
Как леса встают с зарею новой,
Как травинки рвутся к солнцу ввысь,
Встаньте все, заслышав это слово,
Потому что в слове этом – жизнь.
Как травинки рвутся к солнцу ввысь,
Встаньте все, заслышав это слово,
Потому что в слове этом – жизнь.
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
Невозможно
сидя читать эти строки, этот зов сердца Великого поэта. Мы распрямляемся и
встаем, «как леса встают с зарею новой».
Сердце торопится, чтобы попасть в ритм этих строк, и вот уже внутри нас бьёт набат
этого художественного заклинания. Оно рождает и в нас «музыку радости и боли», которая то складывается в заветные
колыбельные песни, то приносит забытые запахи аульского, только что испеченного
хлеба, то окутывает теплом натруженных морщинистых рук, то тревожит соленостью
слез на осунувшемся от горя любимом лице.
Слово это – зов и заклинанье,
В этом слове – сущего душа,
Эта искра первая сознанья,
Первая улыбка малыша.
В этом слове – сущего душа,
Эта искра первая сознанья,
Первая улыбка малыша.
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
«Это – искра первая сознанья, первая улыбка
малыша»,– как просто и правдиво! Только Великий поэт способен воплотить в
поэзию простоту и красоту одновременно.
С
этим словом малыш умнеет. «Мама»,– говорит он только матери, он осознает, что
только одна женщина на всем свете – его мама, и никого больше так не называет.
Как-то
одна моя знакомая, врач, рассказала, что они ставили такой эксперимент:
месячного малыша, когда он начинал плакать, давали поочередно на руки
двенадцати женщинам, но малыш не переставал кричать, пока не попал к своей
матери. Стоило только ей взять его в руки, он мгновенно успокоился и стал
искать губами грудь. Особая, никому неведомая притягательность, магнитное
влечение…
Слово это пусть всегда пребудет
И, пробившись сквозь любой затор,
Даже в каменных сердцах пробудит
Заглушенной совести укор.
И, пробившись сквозь любой затор,
Даже в каменных сердцах пробудит
Заглушенной совести укор.
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
В
этой части оркестр души поэта словно берет самую высокую ноту бетховенской симфонии,
потому что играет самую суть, сердцевину поэмы. Это – «зов и заклинанье» всем, чтобы каждый день, каждый час возвращали
матери свой долг перед ней и чтобы никто не был вправе забыть о том, что «рай –
под ногами матери». Это – «зов и
заклинанье» и тем, кто смог отдать свою старую мать в дом престарелых. О Аллах,
не допусти, чтобы мать-земля горела от этого позора!
Не
знаю, можно ли пробудить заглушенную совесть, но если можно, то одной поэмы
«Берегите матерей» для этого достаточно.
Если
в человеке осталась хоть одна капля человечности, он услышит «музыку радости и боли». Он задумается и,
опустив тяжелую от вины голову, скажет матери: «Прости». Хорошо, если не будет
поздно, если она еще сможет это услышать, потому что не стоят и разменной
монеты те слова и дела, которые делают для матерей, когда их уже не станет.
Слово это сроду не обманет,
В нем сокрыто жизни существо,
В нем – исток всего. Ему конца нет.
Встаньте!..
Я произношу его:
«Мама»!
В нем сокрыто жизни существо,
В нем – исток всего. Ему конца нет.
Встаньте!..
Я произношу его:
«Мама»!
(Р.Гамзатов. Берегите матерей. Фрагмент. Перевод
Ю. Нейман)
Поэма
«Берегите матерей» – это зов сердца поэта, это его сущность, это воплощение
того, что он всегда делал сам и заклинает делать других.
Великий,
вечный, неповторимый Расул Гамзатов – певец любви и женщин. Все его произведения,
посвященные женщинам,– шедевры.
У
меня часто возникает желание написать о своем восприятии многих стихов Расула
Гамзатова, написать о каждом из них в отдельности.
Дай
Аллах тебе, Расул, еще много юбилеев, чтобы в каждый из них и я могла внести
свою лепту.
Встаньте
все и выслушайте стоя,
То, что завещает нам Расул,
Слово мудрое и самое простое,
То, в котором нашей жизни суть.
То, что завещает нам Расул,
Слово мудрое и самое простое,
То, в котором нашей жизни суть.
2003 год
Алиева,
Ф. Песня песен [Текст]/ Фазу Гамзатовна Алиева// Женщина Дагестана.- 2003.-
№ 3.- С. 1-3.
Комментариев нет:
Отправить комментарий