ЗЕМЛЯ СТАЛА ШИРЕ. ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОЕ В ТВОРЧЕСТВЕ РАСУЛА ГАМЗАТОВА

Магомед Гасан-Гусейнов

О творчестве Расула Гамзатова писали много, и немало создано удачных исследований, откликов, заметок. Взволнованно и поэтично написаны, к примеру, работы «Путешествие в поэзию» Владимира Огнева и «У очага поэзии» Льва Антопольского. Однако широкое творчество народного поэта Дагестана Расула Гамзатова все же не находит достаточного освещения в критике. А между тем Расул Гамзатов — это сегодня десятки проблем жизни горцев Кавказа, жизни народов Советской страны. Общечеловеческое, интернациональное является у Расула главным. Оно достаточно ясно вырисовывается в его творчестве, и настало время четко выявлять эти стороны творчества флагмана дагестанской советской поэзии.

Как-то на юбилейном вечере по случаю 150-летия со дня рождения М.Ю. Лермонтова, один молодой поэт из Северной Осетии сказал: «Расул Гамзатов — это не только ваш, дагестанский, поэт, товарищи, но и наш — осетинский».

Литераторы из Кабарды, Чечено-Ингушетии и других братских республик седого Кавказа в один голос заявили, что Расул Гамзатов одинаково и их поэт, что он дорог и близок и балкарцам, и грузинам, и армянам. А поэт Омар-Гаджи Шахтаманов рассказал, что украинские девушки, не достав сборников «Высокие звезды», чтобы получить на них автографы, вырвали страницы с восьмистишиями о любви из единственного экземпляра, принадлежавшего автору.

В Москве и других городах страны встречи с лауреатом Ленинской премии Р. Гамзатовым — одни из самых оживленных и впечатляющих. Его книги, как правило, расхватываются с книжных полок в течение нескольких дней.

Где же источник этой все более растущей популярности поэта? Чем подкупает Р. Гамзатов? Мне кажется, ответ надо искать не только в таланте поэта, но и в избранной нами теме его творчества. До каких бы высот поэтического мастерства он ни поднимался, как бы ни гремела слава вокруг, Р. Гамзатов всегда остается верен родному народу и напевам близких сердцу гор. Он говорит о том, что все дороги земли приведут к родному Дагестану.

В стихах на эту тему совершенно новый поэтический подход, новое понимание красы земли. Он любуется Дагестаном, а думает о всей земле.

Нет, поэт не отрицает красоту всех краев, он видит ее, эту красоту, и ценит. Но он настолько любит природу и обычаи своего Дагестана, что уверен: мир стал бы лучше, если б другие края и земли восприняли все это.

Бичуя пережитки прошлого в сознании людей, Р. Гамзатов вместе с тем нетерпим ко всякого рода любителям перемен и всяких новшеств за счет истинно горского, национально-самобытного. Он за сохранение и расцвет, например, родного языка:

Пусть не звучит с трибуны ассамблеи,
Но, мне родной, он для меня велик.

Его стихи о Ботлихе, об Ахвахе, о Цадинском кладбище, о Муи, о Моксобском мосте, о Дагестане и многие другие — самые задушевные, самые полноценные и совершенные. Читая их, сердце наполняется гордостью за все то прекрасное, что есть в дагестанских горах, за мужественный и добрый дагестанский народ. Из гамзатовских стихов этого плана больше узнаешь себя как горца, потому что в них звучит страстный голос человека — борца за все новое. Но он хочет, чтобы это новое принималось не в слепом подобострастии, начисто исключающем все то хорошее, что есть у народа. Горцам, например, переселяющимся с гор, он советует свое «горство» захватить с собой, «чистой вершины отваги и честь», «горскую честность и стать», вместе с щепоткой родной земли он призывает хранить «достоинство горцев».

Чувство гор, своей земли особенно сказывается у Р. Гамзатова в стихах, написанных им в многочисленных зарубежных поездках.

Наша дагестанская звезда
Среди тысяч с неба мне светила!

Поэт глубоко верит, что «хотя аварцев на свете всего лишь горстка», но

...И у нас родится Глинка свой,
И умы встревожит Пушкин горский.

Именно отсюда, с высоты крыши горской сакли, со страстной любви и непоколебимой преданности своему маленькому народу, и начинается у Расула Гамзатова общечеловеческое, интернациональное. Отсюда же и начинается крупный поэт.

Широки поэтические горизонты горского поэта, как широк и добр его характер — как горца, как человека.

Дай-ка бурку, Фидель, я надену
На широкие плечи твои!

Было бы непростительно видеть в этих стихах одну широту души их автора. Они рождены дружбой двух народов — советского и независимой Кубы. А вот строки из двух разных стихотворений поэта:

У ног твоих гремят составы,
С плеча взлетает самолет.
Люблю, как сын большой державы,
Тебя, мой маленький народ!

Это о Дагестане, о горцах, в недавнем прошлом забытых и темных. И

Африка была бы не темна,
Когда бы свет пред ней не заслоняли.

Поэт делает важный политический вывод о том, что народы не виновны в их исторически сложившихся мрачных судьбах. Он хочет сказать: в каждом народе планеты, пусть самом отсталом и малочисленном, заложены великие возможности. И они должны раскрыться.

Для этого он видит один путь — путь дружбы и братства народов.

Ведь дружба с великим русским и другими народами нашей многонациональной страны помогла маленькому Дагестану обрести свободу. Вот почему Р. Гамзатов посвящает этой дружбе свои лучшие стихи «Горцы у Ленина», «Русскому товарищу», «Вера Васильевна», «Слово о старшем брате», «Дети дома одного», «Солдаты России», «В горах мое сердце» и другие. В них ярко выражена сыновняя любовь к своему старшему брату, великому Ленину — представителю великого народа, благодарность за помощь в хозяйственном и духовном расцвете. Русский народ спас глухую окраину царской России от порабощения турками и англичанами, поэт благодарен ему за это. Поэт счастлив от того,

Что живем мы сердцем к сердцу —
Дети дома одного.

Общечеловеческие, интернациональные мотивы в творчестве Р. Гамзатова все углубляются и расширяются. Болгарские тетради стихов, кубинские, циклы об Армении, Грузии и Азербайджане, посвящения известным всему миру писателям и общественным деятелям, философские восьмистишия, стихи о призвании и т.д. — вот далеко не полный перечень произведений этого направления. И в них поэт остается самим собою, смотрящим на все в других краях как горец, как дагестанец. Всюду находит он приметы, сближающие дальние страны и народы с Дагестаном. На Кубе — это цветок, напоминающий цвет горных вершин на родине поэта, или «Дома в маленьком городишке, как сидящие под деревьями женщины Анди»; в Болгарии—крутые вершины Родоп напоминают ему нагорья Дагестана.

В Тырново над ярусами улиц
Дома гнездятся, словно в том ауле...

Мне в Казанлыкской видится долине
Кумыкская зеленая долина...

Нет, это не просто поиск сходных с горскими примет в других странах, а мост дружбы, братское рукопожатие народов.

«...Каждый человек смолоду должен понимать, что он пришел на землю для того, чтобы стать представителем своего народа»,— говорит поэт. Но в то же время позже он заявляет, что его аул Цада — это маленькое окно, открывшее ему огромный мир.

В солнечной Грузии на Алазанскую долину утро опускается... с дагестанских гор. Замечательно! В одном этом сравнении — история целых народов-братьев. Ведь старая Россия была тюрьмой «малых» народов, где искусно разжигалась национальная рознь. И «леками» (дагестанцами) пугали своих детей матери соседней Грузии. А сегодня в гамзатовском сравнении Дагестан и Грузия, как исполинские братья, положившие свои могучие руки на плечи друг друга. Сегодня грузинской девочке в сердце Грузии «добрый леки» поет колыбельную.

Изменились времена, изменились и взаимоотношения народов. Судьбы многих из них стали общими. Смотрите, как о многом говорят стихи:

Скажи, Армения! Найдется ли земля,
В чьих недрах бы сынов твоих Не хоронили?

...Цадинское кладбище, как ты могилы,
Могилы свои далеко занесло!

До глубокого обобщения большой темы — образа женщины, ее прекрасных рук — доходит Р. Гамзатов в поэме «Целую женские руки». Женщина — мать, женщина — любимый друг, соратник в борьбе, женщина — герой. Да разве есть такая область жизни, где бы ни работала женщина? И перед нею, перед женским величием, опускает низко свою седую голову Р. Гамзатов — поэт, Р. Гамзатов — человек. Опускает и целует руки, потому что:

Маленькие, свой великий след
Они всегда и всюду оставляли.

Как широка, общечеловечна эта тема! Но она родилась у поэта не сразу. Без «Горянки», без борьбы за судьбу горской женщины Р. Гамзатов не смог бы подняться на такую высоту интернациональной поэзии. От узкого к широкому, от малого к великому — таков путь творческого роста. Поэт спрашивает у негритянки:

— Почему у черных женщин белые ладони?

И ответ пронзил его сердце:

Нам ненависть сжимает кулаки —
Ладони солнца никогда не видят!

Как часть одного целого вплетается в общий лирический ритм поэмы дагестанская тематика. Кажется, что поэт все время с ней, хозяйкой Страны гор, хотя он и говорит о женщинах всей земли. Обращаясь к француженке, кубинке, кореянке, поэт восклицает:

...Я столько ваших узнаю примет
В прекрасной и застенчивой горянке!

Мир и дружба, всепроникающая жажда жизни — эти стороны передовой реалистической литературы характерны и творчеству аварца Расула. Стихи этого направления пронизаны высоким гуманистическим духом искусства социалистического реализма. Характерным в этом отношении является стихотворение «О моей родне». Дагестанцы и раньше выезжали далеко за пределы своей родины. Лакцы, например, добирались до берегов Америки и Африки, кубачинский поэт Ахмед Мунги был во Франции и написал песню о Париже. А певец любви Махмуд свою поэму «Марьям» написал в Австрии. Но их встречали в чужих странах с холодным недружелюбием и даже враждебно. Советский поэт Р. Гамзатов пишет о турке из Стамбула,

Похожего на моего отца...
Он, повстречавшись, как на сына,
Взглянул с надеждой на меня.

Есть друзья у поэта и в Париже, и в свободной Греции:

Храбрый брат мой — славный Глезос...

И в Африке:

Я первым обнял африканца,
 Что цепи рабства разорвал.

«Я» — значит советский, значит самый человечный.

Представитель великой державы, которая для всех народов земли является надеждой, оплотом мира и социального прогресса. Вот почему каждый советский может сказать словами поэта:

Земля как будто стала шире...

Потому что:

Все больше становится родни.

Дружба и мир — на языке общечеловеческой поэзии — это одно и то же.

Нет лучше ножен места для кинжала.

Или:

Без дружбы погиб бы мой малый народ...

По-своему, по-гамзатовски, раскрывает поэт эти вечные проблемы человечества. Вот какая народная легенда заложена, например, в основу стихов «Сказание о чабане».

К седому старцу пришла смерть и спрашивает, как он жил, что он сделал в жизни. И перед нами раскрывается образ человека, который не пил, не крал, табак не курил, не лгал никому, аккуратно молился и т.д. Смерть говорит ему: «Ты жил, как святой! Наверное, друзьям принес ты добра немало». Она сжалилась над ним и решает добавить старцу еще столько лет, сколько у него друзей.

Старик седовласый, как смерть побелел:
Не то что друзей, он врагов не имел.
Воскликнула смерть: «Если так, о мудрец,
Ты жил на земле, хоть давно уж мертвец!
Готовься, тебя я с собою возьму,
Коль людям не нужен, ты нужен кому?»

Поэт делает вывод: дружба нужна, как воздух, хлеб.

В общечеловеческое, интернациональное Р. Гамзатов вносит и свое, дагестанское.

Стучите ночью и средь бела дня,
Стук гостя — это песня для меня.

Дагестан не только Страна гор и гора языков, но и край бескорыстного гостеприимства. Здесь у горца гула вполне закономерно появились строки:

Вошедший в дом, повремени
С уходом, ради бога.
Еще поешь и отдохни,
Ведь впереди дорога.

Думается, что такие стихи обогащают сокровищницу мировой культуры. О многочисленных связях поэта говорят стихи, посвященные А. Твардовскому, Мустаю Кариму, С. Маршаку, С. Гудзенко.

В простреленном ватнике, бритоголовый,
Мой друг и ровесник, пришел он ко мне.
И веяло жизнью от каждого слова
Стихов его первых, рожденных в огне.

Именно потому, что он не может без друзей, что не мыслит себя без людей, которым он тоже нужен, именно поэтому так сильно у Р. Гамзатова чувство мира на земле, чувство свободы и братства народов.

Замер орел, распростершийся в небе,
Словно крыльями весь мир он объемлет.
Руки пошире раскинуть и мне бы,
Всех вас обнять, населяющих землю.

Но Р. Гамзатов в своей поэзии не только констатирует любовь к народам земли, он говорит о необходимости мира.

Не вынимай кинжал напрасно, житель гор!—

предупреждает он горца.

В другом стихотворении он рассказывает о том, что после Кубы посетил ряд стран Европы, и они показались ему скучными. И тут поэт делает вывод, который является одновременно и призывом к борьбе, и упреком народам тех европейских стран, которые все еще влачат свое существование под игом капитала.

Сюда бы Фиделя-бородача,
Чтобы разбудить их ото сна!

Как грозное предупреждение поджигателям войны звучат слова из стихотворения «Хиросима»:

Я вспомнил ужас, а не чудо века
Там в Хиросиме вздрогнет и кремень.
Исчезнувшего в пепле человека
На мертвом камне сохранилась тень.

Много у Р. Гамзатова своеобразно решенных общечеловеческих тем. Любопытно, как раскрывает он и такую вечную для всех народов земли тему, как призвание поэта. Вот стихотворение «Будь призванию верен». Поэту до всего есть дело, его долг — быть всюду, помогать людям. Он должен и строкой пальнуть в ветры, и в морской шторм («Чтоб в гавани вернуло корабли»); и в снежные завалы на дорогах («Чтоб вновь открылись перевалы»). Если плачет мать у изголовья больного сына, поэт должен «засветить звезду надежды». А если:

Пал солдат и в пурпуре заката
Низко травы клонятся вблизи,
Стихотворец, воскреси солдата.
Будь призванью верен — воскреси!

Только у поэта нового времени, только в советской литературе, несущей в себе великие идеи гуманизма и пролетарского интернационализма, могло возникнуть такое понимание высокого назначения поэта, могли возникнуть такие строки:

Возврати любимого любимой,
Голым веткам шелест подари.

Путника запекшиеся губы
Ты смочи журчаньем родника.

Великие поэты Востока — Низами, Хафиз, Саади и другие — поднялись до высот общечеловеческой, философской поэзии. В этом отношении Р. Гамзатов выступает достойным продолжателем их дела. В его стихах о любви, о жизни и смерти, о славе и тщеславии и в многих других — вечно живая народная мудрость и щедрое сердце. Ведь настоящие стихи родятся только тогда,

Когда слеза блестит в глазах поэта.
Если боль других твоей не стала,
Прожита напрасно жизнь твоя.

А сколько достижений в философских восьмистишиях, в мудрых и лаконичных надписях?

Интернациональное, чувство дружбы и братства людей земли в творчестве Расула Гамзатова отмечено своей неуемной силой и проникновенностью. Новым крупным шагом этого плана явилась лирическая повесть «Мой Дагестан». Это поэтические раздумья Р. Гамзатова о жизни и литературе, об исторических деятелях и его современниках, о судьбах Родины и всей планеты, о поэзии и таланте, о друзьях и врагах Дагестана, о языке и песне, другими словами это — книга без начала и конца, оставляющая необъятно широкое впечатление. «Мой Дагестан», по всеобщему признанию, ставший явлением во всей советской литературе, издан на многих языках народов нашей страны и за рубежом, по этой книге созданы и создаются спектакли и кинофильмы. Уже одно это является ярким свидетельством того, что и в новом своем этапном труде поэт остался верен интернациональному долгу, что масштабы его образов и мышления широки и общечеловечны.

Мы видели, с какой сыновней любовью говорит он о Дагестане, называя его маленьким окном в большой океан мира. В то же время у Р. Гамзатова два родных языка — аварский и русский, две песни — Пушкина и Махмуда, две судьбы, слитые воедино революцией, Октябрем, Лениным. Поэт пишет: «...Песня не убивает песню. От того, что в Дагестан пришел Пушкин, Махмуд не должен покидать родные края. Если хороший друг пожал твою руку, рука твоя не исчезнет в его руке. Она станет только теплее и крепче. Языки не сигареты, а светильники жизни. У меня два светильника. Один освещал мне путь из окна отцовской сакли, был зажжен моей мамой, чтобы я не заблудился. Если этот светильник погаснет, действительно, погаснет и моя жизнь. Она погрузится во тьму, если даже физически я не умру. Второй светильник зажжен моей великой страной, моей большой Родиной, Россией, чтобы я не заплутал в дороге в большой мир. Без него моя жизнь будет темна и ничтожна».

Интересную трактовку получает у Расула Гамзатова образ предводителя освободительного движения горце имама Шамиля. На вопрос: «Зачем Дагестану много народностей?»,— Шамиль отвечает: «Чтобы одна могла выручать другую, если та попадет в беду, чтобы одна могла поддержать другую, если та запоет песню». Дагестанские народы Шамиль называет «пальцами одной руки» и, как справедливо пишет критик Камал Абуков, движение Шамиля кровников делало братьями, мирило враждовавшие аулы, объединяло народы...

Р. Гамзатов утверждает, что его никогда не покидает чувство гражданской ответственности не только за весь Дагестан, за всю страну, но и за всю планету. Видимо, именно здесь ключ ко многим его известным произведениям последних лет: стихам «Журавли», которые поет теперь весь мир, книге любви «Две шали», повести «Мой Дагестан», ко многим статьям и выступлениям в печати, на встречах и конференциях. В статье «Мы, писатели, за всю державу в ответе» он ратует за таких художников, которые взяли лучшее от своего народа, потому что гордятся своим народом, его культурой, его традициями, и в то же время чувствуют себя представителями великой советской культуры, чувствуют ответственность перед мировой культурой: это те, которые хотят приобрести лучшие черты мировой культуры.

Да, наше советское искусство, национальное по форме и социалистическое по содержанию, не исключает, наоборот, утверждает общечеловеческое так же, как общечеловеческое, в свою очередь, утверждает национальное.

Р. Гамзатов хочет утвердить во всем мире доброту и человечность, хочет посвятить решению этой задачи «всю музыку нашей души». Именно потому его неизмеримо глубоко взволновала трагедия Хиросимы.

«Хиросима — это жгучая рана на сердце и совести человечества,— пишет поэт.— Хиросима — горе всего  человечества... Увидев этот город, я позабыл все, что видел. Увидев его, я вспомнил все, что пережил. Словно младшие, которые встают, уступая место, когда входят старики, так и мои прежние чувства боли и сострадания уступили место гнетущему чувству боли и сострадания к трагедии Хиросимы...»

Поэт—тот же солдат, но с еще большей ответственностью, потому что ему надо охранять не только границы страны, но и всего человечества, границы доброты и мужества, света и правды... Надо бороться за дружбу и братство на всей планете — провозглашает на весь мир Р. Гамзатов.

«Поэзия — голос земли. Мы, советские писатели, — хозяева наследия всей мировой культуры, а значит, наш голос — голос планеты и эпохи...

...Я мечтаю, чтобы струны моего пандура пели о всех цветах земли — и о черном, раз он существует, но сильнее всего и торжественней — о красном, потому что за красное, за свободу, за интернациональное родство людей человечество платит самой дорогой ценой. На колоколе, который мне подарили недавно, написаны слова: "Пусть далеко звенит о хорошем". Вот так и наша литература — пусть непрестанно бьет в набат о плохом, о хорошем, о нашем народе, который прошел за пятьдесят лет нелегкий, но славный путь, пусть она звенит на весь мир, на всю планету».

Ей, своей Родине, посвящает Расул Гамзатов вдохновенные строки:

Я жизнь люблю, люблю свою планету,
В ней каждый, даже малый уголок,
А более всего Страну Советов,
О ней я по-аварски пел, как мог.

Или:

В грохоте событий боевых
Славе предков я сегодня внемлю,
Но сильнее прадедов моих
Мне дано любить родную землю,
Потому что среди гор и рек
Стала в наши солнечные годы
Та земля отныне и вовек,
Родиною дружбы и свободы.

Любопытно, что Родина для Р. Гамзатова — понятие беспредельно широкое, емкое. «На моем языке в мире говорят всего около трети миллиона человек,— говорит он.— Но у меня в мире миллионы друзей; по чувству по мировоззрению они тоже мои земляки».

Та же примерно мысль выражена им в совершенно другой форме, когда речь идет о поэзии и поэтах. О Пушкина до Твардовского русские поэты подарили Расулу Гамзатову Россию с ее историей, судьбой и душой. Шевченко и Рыльский — Украину с ее печалью и радостью, Руставели и Леонидзе — Грузию с ее нежностью и мужеством. Он благодарен Исаакяну, который оставил ему сиянье Севана и снежные вершины Арарата. Кайсын Кулиев подарил Р. Гамзатову Эльбрус и свое родное Чегемское ущелье. «Небо и землю Испании, мелодии и краски Италии, молитвы и клятвы Индии, красоту и правду Франции привели в мою горскую саклю поэты разных земель, эпох, наций, народов».

Взамен этой щедрости Расул Гамзатов хочет всем людям подарить свою саклю и свой Цада, свои горы и свое море.

«Если в избранном мною пути,— говорит Р. Гамзатов в своей большой статье в газете «Известия» за 3 июня 1972 года,— мне чего-нибудь удалось достичь, этим я обязан моему Дагестану, великой русской культуре, великому братству народов нашей страны...»

В этом — весь Расул, в этом — весь неизмеримо широкий диапазон его многогранного творчества.

1973 год

Гасан-Гусейнов, М. Земля стала шире. Интернациональное в творчестве Расула Гамзатова [Текст]/ Магомед Абдуллаевич Гасан-Гусейнов// Гасан-Гусейнов, М. К звездной сказке: Литературно-критические заметки.- Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 1973.- С. 23 - 35.

Магомед Абдуллаевич Гасан-Гусейнов – кандидат филологических наук