МЕСТО ДЛЯ РАСУЛА

Станислав Минаков

8 сентября 2013 года исполнилось 90 лет со дня рождения Расула Гамзатовича Гамзатова – народного поэта. Маленький аварский народ, живущий в горах юго-западного Дагестана, послал его в мир, чтобы высказать огромной, тогда почти трехсотмиллионной стране, какие-то очень важные слова. Такое было дарование-поручение. Яблоко, как помним, от яблони падает недалеко, стихотворец Расул опирался на плечи своего отца, тоже народного поэта Гамзата Цадаса. Аварский аул Цада подарил людям двух поэтов – отца и сына, объединенных, понятно, Духом.

Расул и сегодня мог быть с нами, но в ноябре с. г. исполнится 10 лет, как он ушел. Его нет на Земле, но почти в каждом из почти трехсот миллионов граждан СССР была запечатлена и остается теперь его великая песня. Конечно, это «Журавли» композитора Яна Френкеля, который окрылил стихи Расула, перед тем переведенные Наумом Гребневым, поэтом-фронтовиком, также изрядно потрудившимся на ниве перенесения в русское культурное пространство произведений Гамзата Цадаса.

Четыре строфы из шести изначальных остались в песне, но строки этого произведения помнит любой наш современник, и всякий наш человек обязательно подпоет:

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.

(Р. Гамзатов. Журавли. Фрагмент. Перевод Н. Гребнева)

В «Журавлях» провиденциально сошлось многое. Певец и актер Марк Бернес, по свидетельству биографов, уже неизлечимо больной, услышав музыку Френкеля и расплакавшись, торопился записать песню в предчувствии своего ухода (надо отметить, что и сам Френкель пел ее замечательно). Запись была для исполнителя весьма тяжела физически и стала последней песней его жизни. Так своей судьбой Бернес закольцевал две великих русских песни: «Враги сожгли родную хату» Михаила Исаковского (музыка Матвея Блантера) и гамзатовские «Журавли». Вместив в это кольцо и другие важные для нас, скажем, песни «Темная ночь», «Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой…».

* * *

Образ журавлей в шестистрофном произведении Гамзатова появился, как рассказывают, после посещения поэтом в 1965 году разбомбленного американской военщиной японского города Хиросима, в котором аварец побывал у памятника девочке Садако Сасаки, пораженной лейкемией. Садако хотела сложить тысячу оригами – бумажных «журавликов», что, по поверью, должно было привести к исполнению желания, то есть исцелению.

Гамзатов писал потом: «Стихи о девочке были написаны до «Журавлей». Последние родились позже, но тоже в Хиросиме. А потом, уже у памятника японской девочке с белым журавлем, я видел впечатляющее зрелище – тысячи и тысячи женщин в белой одежде. Дело в том, что в трауре японки носят белое одеяние, а не черное, как у нас. Случилось так, что когда я стоял в толпе в центре человеческого горя, в небе появились вдруг настоящие журавли. Говорили, что они прилетели из Сибири. Их стая была небольшая, и в этой стае я заметил маленький промежуток. Журавли с нашей родины в японском небе, откуда в августе 1945 года американцы сбросили атомную бомбу! И надо же было такому случиться: как раз в это же время мне вручили телеграмму из нашего посольства в Японии, в которой сообщалось о кончине моей матери. Я вылетел из Японии через Пакистан. …На всей воздушной трассе я думал о журавлях, о женщинах в белых одеяниях, о маме, о погибших двух братьях, о девяноста тысячах погибших дагестанцев, о двадцати миллионах (а теперь выясняется, что их значительно больше), не вернувшихся с войны, о погибшей девочке из Освенцима и ее маленькой кукле, о своих журавлях. О многом думал…, но мысли возвращались к белым журавлям…»

Расул не раз подчеркивал, что текст посвящен павшим в Великой Отечественной. «По мотивам песни сняты картины, воздвигнуты памятники,– делился с читателями в 1990 году своими размышлениями и впечатлениями поэт.– Их десятки – в России и на Украине, в Узбекистане и на Алтае, в горах Кавказа и в аулах Дагестана… У подножия памятников горит Вечный огонь – сердце павших, а на самой вершине журавлиного клина – душа павших. Ежегодно 22 июня – в день начала войны, 9 мая – в День Победы, 6 августа – в день атомной катастрофы в Хиросиме люди собираются почтить память погибших. Песни, как люди, приходят и уходят. У «Журавлей» особая судьба: одних они провожают, других встречают. Они не ищут теплых краев, не портятся от повторения, а те, кто не поет, хранят их в душе, как молитву».

* * *

Это сочинение, в самом деле, имеет молитвенный характер. И мы уже знаем, что опершись на нашу человеческую общую память, кровью и болью связанную с нашей Великой войной, песня «Журавли» стала частью и нашего общенационального духовного кода,– своим философским лиризмом, размышлением о частной человеческой судьбе, а также о судьбе Отечества.

Из неведомых и непостижимых глубин национальной памяти восходят и слова, прочитанные мной в одном из интернет-комментариев под публикацией ролика «Журавли» в исполнении Бернеса: «Первый раз слушал в шесть лет и плакал…»

Но это ведь и о каждом живущем сказано и спето:

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

(Р. Гамзатов. Журавли. Фрагмент. Перевод Н. Гребнева)

«Не потому ли с кличем журавлиным от века речь аварская сходна?»– была такая строка в изначальном варианте стихотворения в гребневском переложении. И рифма в первой строфе поначалу была другой. Не памятная нам теперь «солдаты – когда-то», а «джигиты – убиты». Гамзатов пояснил: «Вместе с переводчиком мы сочли пожелания певца справедливыми, и вместо «джигиты» написали «солдаты». Это как бы расширило адрес песни, придало ей общечеловеческое звучание». Боль горца Расула и великая его отзывчивость, огромная мера отпущенной ему любви обняла весь страдающий, несовершенный, одинокий мир.

И помог аварцу в этом русский язык.

* * *

Пример аварца Расула Гамзатова убедительно свидетельствует, сколь умножаются культуры, достигая порой кумулятивного, космического эффекта, когда взаимодействуют. Кое-кто со мной нервно не согласится, но я настаиваю: в советский период мы порой находили внятные формы и способы счастливого взаимообогащения народов. Можно скептически ухмыляться по поводу реальности или пропагандистского характера формулировки «единая общность – советский народ». Однако песню «Журавли» создали аварец и три еврея (Гребнев, Френкель, Бернес), а в результате мы получили шедевр русской (если угодно, советской, что, на мой взгляд, почти не меняет дела) культуры, отозвавшийся эмоционально-смысловым эхом во всем мире. Диву даешься, сколь много сделали русские поэты-переводчики для того, чтобы поэты советских республик стали вровень с русскими отечественными классиками, да и европейскими.

Вот еще воспоминание Гамзатова, тоже сегодня весьма нужное нам: «Это было во время афганских событий. Я сидел в кругу друзей в ресторане в Москве. Мне принесли записку от незнакомых людей с другого стола, в которой они спрашивали, не собираюсь ли я написать «Журавлей» о наших погибших в войне на афганской земле парнях? Я ответил, что мои «Журавли» и о них, хотя написаны раньше, что и их имена теперь звучат в голосах моих птиц. Белые журавли летят во все континенты и выкликивают имена погибших. Их можно встретить и у нас в республиках, и в Азербайджане, в Армении, в Грузии, в Литве, в Фергане, в Ливане, в Палестине, в Чили, в Никарагуа, в Анголе, в Кувейте, в Ираке, в Иране – во всех странах. Но это не значит, что «Журавли» не останутся песней, посвященной погибшим на полях Отечественной войны. В журавлином клине найдется промежуток малый для каждого из нас».

* * *

Песня вышла за рамки аула Цада Хунзахского района Дагестана и разлилась по планете.

Но ее русский текст, понятный людям, живущим на территории одной шестой части земной суши, продолжает и теперь скреплять нас в непостижимое уму целое, даже спустя четверть века после раздора, которому мы преступно поддались и предались. Верю: мы остаемся людьми, пока в том числе помним и поем великие стихи аварца Расула на русском языке.

И сегодня, как всегда, только русский язык способен вывести голоса наших малых народов (малых, разумеется, не перед Богом, а по количеству населения) на многолюдное пространство – как ракетоноситель выводит на орбиту космический корабль.

2013 год

Минаков, С. Место для Расула [Электронный ресурс]// Фонд содействия гуманитарному сотрудничеству «Русское единство».- Режим доступа: http://rusedin.ru/mesto-dlya-rasula/.

Станислав Александрович Минаков (род. 1959) – писатель